Самый зрелищный русский фильм этой весны.
В кинотеатрах идёт «Казнь» – дебютный фильм Ладо Кватании, известного по клипам для Оксимирона, Хаски и Дельфина, а также по недавнему интервью Дудя (признан в РФ иноагентом). Фильм рассказывает вымышленную историю, которая явно вдохновлена расследованием убийств Чикатило. В её центре дуэль маньяка и следователя, жуткие убийства и кризис государственной системы. Рассказываем, как режиссёру удался самый нетипичный русский триллер последних лет, который и по стилю, и по уровню намного ближе к голливудскому и корейскому кино, чем к отечественному.
«Казнь» – жанровый аттракцион для широкой аудитории
Сарик Андреасян в «Чикатило» и Ладо Кватания в «Казни» вдохновляются одним и тем же – триллерами Дэвида Финчера, а особенно сериалом «Охотник за разумом». Оба отчасти наследуют стиль культового режиссёра и делают ставку на психологизм. В первом случае получается кринжовенькая заунывная пародия с мискастом Дмитрия Нагиева. Во втором – самый стильный российский триллер десятилетия с камбэком подзабытого Даниила Спиваковского (оказался идеальным Чикатило, хотя играл совсем другого персонажа, частично отсылающего к образу знаменитого маньяка).
Причина столь разного результата простая – дело во вкусе. Если у Сарика, при всём старании и плодовитости, с ним явные проблемы, то у Ладо это главное оружие. Он со времён первых клипов удивительно избирателен в фактурах, визуале и касте: от плёночной эстетики и тарковщины «Иуды» до фантасмагорических локаций Fata Morgana. После более поздних клипов «Убей меня» и «Без названия» поклонники ждали от полнометражного дебюта фестивальную артуху. Но вместо проторенной для молодых талантливых режиссёров дорожки Кватания выбрал кое-что посложнее. Он ворвался в большое кино с чисто зрительским триллером, который с первых секунд окунает в действие.
Про любителей авторского кино и фирменной эстетики плёночных клипов режиссёр тоже не забывает. «Казнь» – непривычно эстетская и детализированная работа для русского жанрового кино. В первой же сцене зрителя погружают в историю бесшовной склейкой с незаметным превращением одного персонажа в другого и временной перемоткой.
Дальше – больше: фактурные лица даже среди эпизодников, живые локации, сложнейшая работа со светом, выверенные склейки через матч-каты и джамп-каты, смена формата изображения и даже план со дна бутылки. Отдельные находки удивят и насмотренного киномана – как, например, эпизод, где через незаметные склейки монтируются сцены секса и насилия. Там же появляется ещё одна едва заметная пасхалка для задротов – ироничное камео Ильи Найшуллера, большого друга Ладо.
Кватания в первом же фильме сделал то, что удаётся единицам – взял лучшее из авторского и развлекательного кино, сплетя это в единую захватывающую историю. «Казнь» одинаково работает и как детектив, и как непредсказуемый триллер, и как любовная драма, и как психологическая история с изучением персонажей, и как социо-культурное исследование эпохи, и даже как комикс. Режиссёру удалось мультижанровое кино, которое метит сразу в несколько типов аудитории. Вопрос лишь в том, как заманить её на фильм, который смотрится намного ярче большинства зарубежных аналогов. Ведь даже бывалому киноману сложно поверить, что в России вообще могут снять подобное. Столь проработанного и эффектного жанрового эксперимента в нашей стране не появлялось уже лет 15.
Смесь детективов Финчера и корейских триллеров
«Казнь» насквозь пропитана русской идентичностью, грузинским колоритом и позднесоветской эстетикой. Но сценарная и формальная основа – коктейль из корейских триллеров и фильмов Дэвида Финчера. Первый акт выглядит как американский нуар в антураже позднего совка с музыкой Пугачёвой, ликами Ленина и словечками типа «офонарел». Отдельные сцены выглядят будто переснятые эпизоды «Охотника за разумом» – от работы со светом до иносказательных намёков на профайлинг. Попутно в историю проникают отсылки к фильмам «Зодиак» и «Семь» – тут «Казнь» ничуть не отстаёт от нового «Бэтмена».
Но даже влияние Финчера не столь велико в сравнении с ещё более явным источником вдохновения. «Казнь» – это плоть от плоти корейский триллер, но с русским языком и с родным культурным кодом. Потому и СССР здесь совсем не документальный, а будто из параллельной комиксной реальности – BadComedian с фанатами такое явно не оценят, зато киногенично и на пользу развлекательному тону истории. Ладо подчёркивает, что намеренно занимался не реконструкцией, а стилизацией эпохи. Поздний СССР – лишь оболочка для истории о превращении идеалиста в конформиста.
Ладо берёт классический троп корейского кино – критику полиции, власти и политического режима через закулисье системы и портреты неоднозначных персонажей. В руках более чернушного режиссёра из «Казни» вышел бы второй «Груз 200», но Кватания сосредоточен на центральном персонаже и действии. Поэтому иллюстрация агонии режима – лишь ещё один фон истории и тема для углубления сюжета. По версии Ладо именно устройство СССР и кризис во власти породили засилье серийных убийц. Отсюда и название – режиссёр казнит вовсе не персонажей, а государственный строй, который постепенно распадается во временных скачках с 1983-го по 1991 год.
И эта казнь выглядит жестоко – по канонам корейцев: с кровищей, пытками и достоверным изображением жизни маньяков (пусть и не столь пугающе реалистичным как в немецкой «Золотой перчатке»). До радикальных и экстремальных сцен дело не доходит, но жести здесь больше, чем в привычных русскому зрителю триллерах. Всё дело в корнях: в отдельных сценах, общем тоне и темах истории угадывается вдохновение «Воспоминаниями об убийстве», «Я видел дьявола» и «Преследователем».
В линии критики режима и закулисья милиции Ладо и вовсе снимает ремейк «Воспоминаний об убийстве». На старте карьеры Пон Джун Хо тоже показывал, к каким печальным последствиям приводят допросы под пытками и личные мотивы в деле. В советском контексте эти проблемы наложились на закостенелость системы, отсталость в психологической науке от Запада и полное отсутствие опыта поиска серийных убийц. Все эти проблемы приводят к надлому главного героя в середине повествования – тоже классический ход для корейского кино. Так постепенно раскрывается центральная тема – на что готовы пойти разные люди ради выживания. Оказывается, что на самые ужасающие вещи, вплоть до полной потери себя как личности.
Вдохновение корейскими триллерами предполагает неожиданные сюжетные повороты. В «Казни» с этим полный порядок. Опытный зритель наверняка разгадает головоломку быстро – если вглядываться в детали и понять структуру истории, можно заметить много спойлеров от режиссёра. Но менее захватывающим сюжет не становится. Ладо соединил в одном фильме мотивы из сериала «Ганнибал», неонуар Финчера, пейзажи в духе Тарковского и бодрейший темп корейского кино. При этом исконно русская упаковка истории от такой жирной начинки не рвётся.
Уникальный для русского кино главный герой
В «Казни» хватает звёзд: от как никогда сексуальной Юлии Снигирь до сразу двух молчаливых перформансов Хаски. Но на протяжении почти двух с половиной часов всё внимание стабильно забирает малоизвестный актёр Нико Тавадзе. Клише «был рождён для этой роли» тут определённо кстати.
Каст фильма состоит из фактурных лиц. Но даже на таком фоне оторвать глаз от грузинского актёра просто невозможно. Природная харизма идеально легла на образ отчаянного и жёсткого следака, типажного полуинтеллигента перестроечных времён. Он одинаково притягательно травит байки, срывается на крик и дерётся. Редкое проявление животной энергии в кино, которая историям про маньяков идёт только на пользу.
Рискованное решение взять непопсового актёра на главную роль в развлекательном кино сработало. Ни одна русская звезда не попала бы в этого персонажа столь же точно – не говоря уже о надобности искусственно изображать грузинский акцент, который для Тавадзе родной и естественный.
Исса Давыдов – один из ярчайших персонажей русского жанрового кино. Даже любимого народом Родиона Меглина из «Метода» с ним сравнивать странно – это просто разные категории. В «Казни» на экране будто оказался не персонаж, а живой человек, который постоянно балансирует между образами героя, злодея и антигероя. Столь тонкой игрой и сюжетной аркой с постоянными действиями на грани морали Тавадзе заслуживает только одного сравнения – с легендой корейского кино Чхве Мин-сиком, который проворачивал аналогичную работу в «Олдбое» и «Я видел дьявола».
Потенциально культовое кино
Данные о прокате на момент написания текста ещё не обработаны, но вряд ли у «Казни» будут впечатляющие сборы – слишком мало залов и сеансов, минимальный ажиотаж в медиа, заметный спад зрительского интереса к походам в кино в целом. В идеальном мире такой фильм ждал бы грандиозный кассовый успех и регулярные аншлаги – по крайней мере, с аналогичными западными проектами более слабого уровня у нас обычно происходит именно так. Но увы, недоверие к русскому кино у нашего зрителя всё ещё остаётся – даже если оно создано со вкусом и по канонам лучших зарубежных примеров.
Поэтому «Казнь» скорее ждёт статус культового фильма и успех на стримингах – как уже случалось с другими прорывами в нашем жанровом кино последних лет: «Папа, сдохни», «Спутник» и «Серебряные коньки». Это во многом печальная судьба – ведь непредсказуемые триллеры про маньяков, судя по сборам и просмотрам фильмов этого жанра, в России любят. Но в текущем контексте важен не финансовый успех, а возможность заявить о себе и внимание продюсеров – учитывая уникальность и качество истории, Ладо оно обеспечено.
При всех достоинствах «Казнь» не назвать идеальным фильмом. В нём иногда проявляются слабости дебюта: история местами излишне наивна, режиссёр стремится разжевать зрителю даже очевидные вещи, а главы попсово названы как стадии принятия горя (гнев, торг, депрессия и так далее). Опытного зрителя «Казнь» может отпугнуть прямолинейностью и слишком навязчивым толкованием сюжета. Но недосказанность – роскошь больших и заслуженных авторов. В клипах Ладо пришёл к ней давно, а в кино он только начинает этот путь.
И уже на старте режиссёру удался прорыв как минимум по меркам русских полнометражных триллеров. В сериалах хватает интригующих сюжетов и необычных концепций – каждый год выходят классные детективные истории с яркими антигероями в центре сюжета: «Перевал Дятлова», «Псих», «Триггер» и так далее. Но на больших экранах в России подобного не случалось давно – слишком рискованно, ведь мало кому удаётся сделать нестыдно. Ладо удалось – триллеров со столь нестандартным повествованием и визуальным стилем у нас ещё не было.
«Казнь» могла бы стать символом зарождения нового жанрового кино в России. Но в текущем контексте размышлять о таком странно. Поэтому ограничусь другим громким заявлением, оспорить которое сложнее: Ладо Кватании удался самый впечатляющий дебют в русском кино со времён «Возвращения» Андрея Звягинцева. Как и во время просмотра «Казни», любопытно узнать, что же будет дальше.
Посмотрел первый эпизод «Чикатило». Сериал с Дмитрием Нагиевым абсолютно картонный
Долгострой с Оксимироном и дебют героя «вДудя». На что идти в кино весной 2022 года
Подписывайся на канал «Палача» в Telegram
Подписывайся на лучшие скидки и экономь вместе с нами