Паша грызет ногти, а Саша не может завязать с улыбками.

Когда на протяжении нескольких лет проводишь на стадионе суммарно не меньше месяца, привыкаешь на работе двигаться примерно везде. Стадионы огромные, там тьма пространства, есть рабочие зоны и максимум могут попыхтеть охранники.

Поэтому главное впечатление от суда – ограничение свободы. Нежелательно уходить дальше нужного коридора, а за кривой кадр, сделанный исподтишка без разрешения, могут не только вывести из зала, но и задержать для составления протокола. И вообще, одно дело спорить с гопотой из охраны спортивных объектов, а другое – пытаться что-то сказать шкафу в форме и автоматом.

Суды не хуже дементоров высасывают всю радость даже из тех, кто участником процесса не является. От этого мне вдвойне непонятно, откуда столько радости в Кирилле Кокорине. Младший брат Саши за свою жизнь не добился ничего, кроме успешного родственника. Во всей истории с драками его дела хуже всех: он из-за спин друзей раздавал лещей в обеих стычках, поэтому у него максимальный набор статей обвинения.

Но Кирилл не унывает, постоянно улыбается, а иногда открыто ржёт над выступлениями своего адвоката. Тот любит напоминать, насколько Кокорин-младший слаб и беспомощен. Самого Кирилла абсолютно не парит, что единственный аргумент в его защиту – бесполезность. Нет своих денег, нет своих ресурсов для решения ситуации, нет даже иллюзии ценности его деятельности для общества. Он слушает это и смеётся каждое заседание.

При этом Кирилл Кокорин не самый странный персонаж, потому что есть Александр Протасовицкий. Друг пацанов, который вынужден переживать все это с ними из-за резонанса вокруг. Его, разумеется, не могут отпустить или убрать из дела, потому что минимум в одной драке он участвовал активно. При этом понятно, что если бы он просто помахался с водителем один на один, в СИЗО бы сейчас не сидел. И не слушал, как за корешей готовы выложить миллионы рублей залога, а про тебя адвокат может сказать только о необходимости быть дома для воспитания дочери. До Протасовицкого никому нет дела, его часто даже не вспоминают в новостях и текстах по теме. Обычно дядя просто сидит во время суда и, кажется, искренне офигевает от происходящего.

Неизвестно, насколько много Паша Мамаев знал о жизни в СИЗО раньше, но на судах он обычно выглядит самым спокойным. Иногда позволяет себе подтягиваться на прутьях клетки, на одном из заседаний активно палил в телефон своего адвоката.

Нервы выдаёт только то, что он слишком часто грызёт ногти. Было довольно странно, когда после очередного отрицательного решения суда Мамаев вдруг закричал судье, что все происходящее – позор. Буквально перед этим Паша иронизировал, что если суд уходит совещаться всего на 5 минут, то с решением все ясно. Но все равно вдруг взорвался и начал говорить о справедливости.

Ещё довольно смешно, что все свои выступления парни заканчивали надеждой на профессионализм судей. Куда полезнее для них было бы верить в свой профессионализм, когда они планировали развлекательную программу той самой ночи.

Адвокаты много говорят о тяжёлых условиях, в которых содержатся парни. Но при этом ни один из них за эти несколько месяцев не стал выглядеть хуже. Да, у Александра Кокорина такой немодной стрижки не было уже лет 10. Но в остальном он кажется довольно свежим и даже немного набравшим вес (или просто эффект от щетины). В остальном он выглядит примерно так же, как на своём первом допросе – строение лица опять все портит.

В целом парни выглядят даже слишком бодро для ситуации, в которой оказались. Либо они настолько оптимисты, либо до сих пор не поняли, что происходящее – не иммерсивный театр.